4316
11
Нередко на крутых поворотах истории, в водовороте политических бурь и сражений, став жертвой авантюр беспринципных государственных режимов, рушатся судьбы целых народов, терпят трагедии лучшие представители общества. Примером этого может служить нелегкая судьба первого и единственного афганского космонавта Абдула Ахада Моманда, совершившего в августе-сентябре 1988 года девятидневный полет в составе экипажа советского космического корабля «Союз ТМ-6».
Абдул Ахад Моманд в каком-то смысле стал жертвой политической коньюнктуры, доминировавшей в мировой космонавтике в период холодной войны. Советское руководство, направившее в Афганистан «ограниченный военный контингент» и верхушка Народно-демократической партии Афганистана, сохранявшая свою власть в стране на штыках советских войск, избрали космос ареной демонстрации «нерушимой советско-афганской дружбы».
В сентябре 1987 года правительство РА (Республики Афганистан) и Главкосмос СССР подписали соглашение о полете афганского космонавта на орбитальную станцию «Мир», намеченном на начало 1989 года. Капитан Моманд оказался в числе 457-ми претендентов, с которых в ноябре начался процесс отбора. На первом этапе медицинская комиссия отобрала около 40 летчиков и инженеров, давших согласие овладеть профессией космонавта и отвечавшим первичным физическим и психологическим требованиям, предъявлявшимся к кандидатам в космонавты.
В сентябре 1987 года правительство РА (Республики Афганистан) и Главкосмос СССР подписали соглашение о полете афганского космонавта на орбитальную станцию «Мир», намеченном на начало 1989 года. Капитан Моманд оказался в числе 457-ми претендентов, с которых в ноябре начался процесс отбора. На первом этапе медицинская комиссия отобрала около 40 летчиков и инженеров, давших согласие овладеть профессией космонавта и отвечавшим первичным физическим и психологическим требованиям, предъявлявшимся к кандидатам в космонавты.
Экипаж "Союза ТМ-6" перед стартом.
.
После третьего этапа отбора осталось 8 финалистов, направленных в Москву для углубленного обследования в январе 1988 года. Это были капитан Абдул Ахад Моманд, полковник Мухаммед Дауран, полковник Акар Хан, майор Шере Замин, гражданский летчик Мухаммед Джахид и трое гражданских специалистов: Амер Хан, Кьяль Мухаммед и Сира-Джуден.
Комиссия была вынуждена торопиться с окончательным выбором. Тогда было уже ясно, что советские войска вскоре уйдут из Афганистана, и поэтому следовало провести полет афганского космонавта до этого кардинального события. Для членов комиссии сразу же стало ясно, что Абдул Ахад Моманд и Мухаммед Дауран обладают явными преимуществами. Оба были военнными летчиками, учились в Советском Союзе, имели высшее военное образование, бегло говорили по-русски и были хорошо знакомы с авиационно-технической терминологией.
Но реализовать столь очевидные преимущества двум будущим космонавтам оказалось не так просто. Среди других кандидатов, которые тоже были членами Народно-демократической партии Афганистана (других к отбору и не допустили), нашлись близкие и дальние родственники членов партийной и государственной верхушки того времени - членов политбюро ЦК НДПА и министров.
В число отправившихся в Москву в январе 1988 года кандидатов в космонавты входил и племянник члена политбюро ЦК НДПА и заместителя министра обороны РА Мухаммед Джахид. Но родство с большим сановником не помогло: еще ребенком Джахид проглотил ключ, и ему была сделана операция. Последствия этой операции, по мнению советских врачей, не позволили допустить его до финального тура отбора кандидатов в космонавты. В качестве компенсации от высокопоставленного дяди несостоявшийся космонавт получил престижную и хорошо оплачиваемую должность пилота гражданских авиалиний.
Окончательное советско-афганское соглашение было подписано 11 февраля 1988 года. На следующий день пресса объявила, что к полету на станцию «Мир» будут готовиться 34-летний Мухаммед Дауран и 29-летний Абдул Ахад Моманд.
.
После третьего этапа отбора осталось 8 финалистов, направленных в Москву для углубленного обследования в январе 1988 года. Это были капитан Абдул Ахад Моманд, полковник Мухаммед Дауран, полковник Акар Хан, майор Шере Замин, гражданский летчик Мухаммед Джахид и трое гражданских специалистов: Амер Хан, Кьяль Мухаммед и Сира-Джуден.
Комиссия была вынуждена торопиться с окончательным выбором. Тогда было уже ясно, что советские войска вскоре уйдут из Афганистана, и поэтому следовало провести полет афганского космонавта до этого кардинального события. Для членов комиссии сразу же стало ясно, что Абдул Ахад Моманд и Мухаммед Дауран обладают явными преимуществами. Оба были военнными летчиками, учились в Советском Союзе, имели высшее военное образование, бегло говорили по-русски и были хорошо знакомы с авиационно-технической терминологией.
Но реализовать столь очевидные преимущества двум будущим космонавтам оказалось не так просто. Среди других кандидатов, которые тоже были членами Народно-демократической партии Афганистана (других к отбору и не допустили), нашлись близкие и дальние родственники членов партийной и государственной верхушки того времени - членов политбюро ЦК НДПА и министров.
В число отправившихся в Москву в январе 1988 года кандидатов в космонавты входил и племянник члена политбюро ЦК НДПА и заместителя министра обороны РА Мухаммед Джахид. Но родство с большим сановником не помогло: еще ребенком Джахид проглотил ключ, и ему была сделана операция. Последствия этой операции, по мнению советских врачей, не позволили допустить его до финального тура отбора кандидатов в космонавты. В качестве компенсации от высокопоставленного дяди несостоявшийся космонавт получил престижную и хорошо оплачиваемую должность пилота гражданских авиалиний.
Окончательное советско-афганское соглашение было подписано 11 февраля 1988 года. На следующий день пресса объявила, что к полету на станцию «Мир» будут готовиться 34-летний Мухаммед Дауран и 29-летний Абдул Ахад Моманд.
×
Космонавты из Демократической Республики Афганистан
М.Г. Дауран (слева) и А.А. Моманд. Звёздный городок, август 1988 года.
.
Моманд родился в 1959 году в провинции Газни, в 17 лет поступил в Кабульский политехнический университет. На следующий год его послали в СССР учиться на военного летчика. Обучение он прошел в Краснодарском и Киевском военно-авиационных училищах. В 1981 году он вернулся на родину, служил в военной авиации, потом снова был послан в СССР учиться в Военно-воздушной академии им. Ю.А.Гагарина и закончил ее в 1987 году.
25 февраля 1988 года афганские летчики прибыли в Звездный городок и уже на следующий день приступили к интенсивным тренировкам.
Как это обычно случается, политические инициативы вошли в противоречие с рабочими планами. Поэтому пришлось сформировать экипажи (основной и дублирующий) без бортинженеров. Командирами экипажей назначили опытных космонавтов, прошедших подготовку в качестве космонавтов-спасателей и способных пилотировать космический корабль без бортинженера.
Для советско-афганской программы было сформировано два экипажа: основной в составе командира Владимира Ляхова, врача Валерия Полякова и Мухаммеда Даурана, и дублирующий в составе Анатолия Березового, врача Германа Арзамазова и Абдул Ахад Моманда. Однако вскоре Дауран перенес операцию в связи с аппендицитом и перешел в разряд дублеров. Моманд стал членом основного экипажа.
(Впрочем, в интервью, данном через несколько лет, Моманд утверждал, что с самого начала был избран первым афганским космонавтом, что не очень-то согласуется с фактами).
Поскольку политические обстоятельства требовали скорейшего прохождения предполетной подготовки, ее программа была существенно сокращена. Так, например, поскольку полет предполагалось осуществить в августе, афганские космонавты не отрабатывали действий на выживание в зимних условиях. Не было в их программе и тренировок на действия в пустынных районах. В то же время вместе с советскими членами экипажа афганские космонавты должны были пройти специализированные тренировки по выработке навыков посадки на воду. М.Дауран, тем не менее, не прошел и этих тренировок.
М.Г. Дауран (слева) и А.А. Моманд. Звёздный городок, август 1988 года.
.
Моманд родился в 1959 году в провинции Газни, в 17 лет поступил в Кабульский политехнический университет. На следующий год его послали в СССР учиться на военного летчика. Обучение он прошел в Краснодарском и Киевском военно-авиационных училищах. В 1981 году он вернулся на родину, служил в военной авиации, потом снова был послан в СССР учиться в Военно-воздушной академии им. Ю.А.Гагарина и закончил ее в 1987 году.
25 февраля 1988 года афганские летчики прибыли в Звездный городок и уже на следующий день приступили к интенсивным тренировкам.
Как это обычно случается, политические инициативы вошли в противоречие с рабочими планами. Поэтому пришлось сформировать экипажи (основной и дублирующий) без бортинженеров. Командирами экипажей назначили опытных космонавтов, прошедших подготовку в качестве космонавтов-спасателей и способных пилотировать космический корабль без бортинженера.
Для советско-афганской программы было сформировано два экипажа: основной в составе командира Владимира Ляхова, врача Валерия Полякова и Мухаммеда Даурана, и дублирующий в составе Анатолия Березового, врача Германа Арзамазова и Абдул Ахад Моманда. Однако вскоре Дауран перенес операцию в связи с аппендицитом и перешел в разряд дублеров. Моманд стал членом основного экипажа.
(Впрочем, в интервью, данном через несколько лет, Моманд утверждал, что с самого начала был избран первым афганским космонавтом, что не очень-то согласуется с фактами).
Поскольку политические обстоятельства требовали скорейшего прохождения предполетной подготовки, ее программа была существенно сокращена. Так, например, поскольку полет предполагалось осуществить в августе, афганские космонавты не отрабатывали действий на выживание в зимних условиях. Не было в их программе и тренировок на действия в пустынных районах. В то же время вместе с советскими членами экипажа афганские космонавты должны были пройти специализированные тренировки по выработке навыков посадки на воду. М.Дауран, тем не менее, не прошел и этих тренировок.
Экипаж "Союза ТМ-6"
.
29 августа 1988 г. космический корабль «Союз ТМ-6» стартовал с космодрома Байконур. Афганский космонавт взял с собой два экземпляра Корана, национальный флаг и набор конвертов для спецгашения на борту «Мира». Через двое суток корабль состыковался со станцией «Мир».
В течение последующих шести суток Владимир Ляхов, Валерий Поляков и Абдул Ахад Моманд трудились на станции вместе с основным экипажем: Владимиром Титовым и Мусой Манаровым. Выполняя функции космонавта-исследователя, Моманд участвовал во многих экспериментах. Одним из них, представляющим огромное значение для его родины, была фотосъемка из космоса территории его страны, на основе которой впоследствии был составлен первый в истории полный картографический атлас Афганистана.
.
29 августа 1988 г. космический корабль «Союз ТМ-6» стартовал с космодрома Байконур. Афганский космонавт взял с собой два экземпляра Корана, национальный флаг и набор конвертов для спецгашения на борту «Мира». Через двое суток корабль состыковался со станцией «Мир».
В течение последующих шести суток Владимир Ляхов, Валерий Поляков и Абдул Ахад Моманд трудились на станции вместе с основным экипажем: Владимиром Титовым и Мусой Манаровым. Выполняя функции космонавта-исследователя, Моманд участвовал во многих экспериментах. Одним из них, представляющим огромное значение для его родины, была фотосъемка из космоса территории его страны, на основе которой впоследствии был составлен первый в истории полный картографический атлас Афганистана.
Весьма драматичным для международного экипажа оказалось возвращение на Землю. Валерий Поляков остался работать на «Мире», а Владимир Ляхов и Абдул Ахад Моманд 6 сентября 1988 года на корабле «Союз ТМ-5» отстыковались от орбитальной станции и начали операции по возвращению.
Сразу после расстыковки опытнейший космонавт Ляхов допустил две серьезные ошибки (одну из которых, правда, тут же исправил). Сказалось, наверное, помимо всего, отсутствие бортинженера. Наземный Центр управления полетом (ЦУП) также не поправил командира. В результате вместо расхождения со станцией корабль стал вращаться вблизи нее, что грозило столкновением. После обсуждения ситуации с ЦУПом Владимир Ляхов включил необходимые датчики, и вращение прекратилось.
Как было и предусмотрено программой, через 40 минут после расстыковки Владимир Ляхов отстрелил бытовой отсек «Союза ТМ-5». Это делалось для экономии топлива, которое "забирал" при торможении массивный отсек. Как известно, космический корабль «Союз» состоит из трех отсеков: бытового отсека, спускаемого аппарата (кабины космонавтов) и приборно-агрегатного отсека (в нем помещается тормозной двигатель). В бытовом отсеке, помимо прочего, находятся запасы воды, продуктов и АСУ (ассенизационная установка, проще говоря - туалет).
Сразу после расстыковки опытнейший космонавт Ляхов допустил две серьезные ошибки (одну из которых, правда, тут же исправил). Сказалось, наверное, помимо всего, отсутствие бортинженера. Наземный Центр управления полетом (ЦУП) также не поправил командира. В результате вместо расхождения со станцией корабль стал вращаться вблизи нее, что грозило столкновением. После обсуждения ситуации с ЦУПом Владимир Ляхов включил необходимые датчики, и вращение прекратилось.
Как было и предусмотрено программой, через 40 минут после расстыковки Владимир Ляхов отстрелил бытовой отсек «Союза ТМ-5». Это делалось для экономии топлива, которое "забирал" при торможении массивный отсек. Как известно, космический корабль «Союз» состоит из трех отсеков: бытового отсека, спускаемого аппарата (кабины космонавтов) и приборно-агрегатного отсека (в нем помещается тормозной двигатель). В бытовом отсеке, помимо прочего, находятся запасы воды, продуктов и АСУ (ассенизационная установка, проще говоря - туалет).
Но неприятности начались снова. За 30 секунд до включения двигателя на торможение отказала система ориентации, поэтому двигатель не включился. На этот отказ наложились другие. В этой ситуации Ляхов действовал образцово, отключив двигатель, когда он вдруг заработал нештатно, что могло привести к посадке где-нибудь в Китае, а то и в океане.
Другая попытка спуска была предпринята на следующем витке. Но на этот раз ЦУП ошибочно ввел в бортовую ЭВМ неверные данные, в результате чего тормозной двигатель проработал всего несколько секунд (вместо 213-ти). Командир корабля дважды пытался вручную «удержать» работающий двигатель, но тот снова и снова отключался, и корабль остался на орбите.
Несмотря на то, что «Союза ТМ-5» не пошел на спуск, автоматика включила программу разделения отсеков. По этой программе через 21 минуту спускаемый аппарат должен был отделиться от приборно-агрегатного отсека. Обычно это случается после того, как корабль устремляется к Земле, и в агрегатном отсеке с отработавшим свое двигателе более нет нужды. Но сейчас-то Ляхов и Моманд были еще на орбите!
Автоматика, словно не осознавая гибельности положения, отсчитывала минуты до разделения отсеков… Это был поистине метроном смерти: если бы разделение отсеков произошло на орбите, корабль в буквальном смысле развалился бы на две части и тогда у экипажа не осталось бы никакого шанса вернуться на Землю.
Возможности посоветоваться с Землей у Владимира Ляхова в тот момент не было - корабль летел вне зоны связи с Центром управления. На принятие спасительного правильного решения у него оставалось чуть больше 20 минут.
Через некоторое время, когда корабль вошел в зону связи, и Ляхов начал доклад руководителю полета, взвыла сирена, сигнализирующая о начале разделения отсеков: до него оставалось чуть более двух минут. Ляхов срочно запросил разрешения на отключение программы разделения, но Земля медлила с ответом. В этот момент, на границе между жизнью и смертью, Ляхов сам выключил программу разделения. Промедли он минуту, оба космонавта стали бы пленниками и жертвами орбиты.
Только через 5 минут в ЦУПе уразумели, что произошло, и испытали настоящий шок, поняв, что жизнь экипажа висела на волоске. Обнаружилась ошибка оператора и все остальное.
Другая попытка спуска была предпринята на следующем витке. Но на этот раз ЦУП ошибочно ввел в бортовую ЭВМ неверные данные, в результате чего тормозной двигатель проработал всего несколько секунд (вместо 213-ти). Командир корабля дважды пытался вручную «удержать» работающий двигатель, но тот снова и снова отключался, и корабль остался на орбите.
Несмотря на то, что «Союза ТМ-5» не пошел на спуск, автоматика включила программу разделения отсеков. По этой программе через 21 минуту спускаемый аппарат должен был отделиться от приборно-агрегатного отсека. Обычно это случается после того, как корабль устремляется к Земле, и в агрегатном отсеке с отработавшим свое двигателе более нет нужды. Но сейчас-то Ляхов и Моманд были еще на орбите!
Автоматика, словно не осознавая гибельности положения, отсчитывала минуты до разделения отсеков… Это был поистине метроном смерти: если бы разделение отсеков произошло на орбите, корабль в буквальном смысле развалился бы на две части и тогда у экипажа не осталось бы никакого шанса вернуться на Землю.
Возможности посоветоваться с Землей у Владимира Ляхова в тот момент не было - корабль летел вне зоны связи с Центром управления. На принятие спасительного правильного решения у него оставалось чуть больше 20 минут.
Через некоторое время, когда корабль вошел в зону связи, и Ляхов начал доклад руководителю полета, взвыла сирена, сигнализирующая о начале разделения отсеков: до него оставалось чуть более двух минут. Ляхов срочно запросил разрешения на отключение программы разделения, но Земля медлила с ответом. В этот момент, на границе между жизнью и смертью, Ляхов сам выключил программу разделения. Промедли он минуту, оба космонавта стали бы пленниками и жертвами орбиты.
Только через 5 минут в ЦУПе уразумели, что произошло, и испытали настоящий шок, поняв, что жизнь экипажа висела на волоске. Обнаружилась ошибка оператора и все остальное.
«Будете спускаться на следующем витке, - сказал космонавтам руководитель полета Валерий Рюмин. - Мы уже заложили «уставку» на спуск 102 метра» . «Нет уж, - ответил ему рассерженный Ляхов, - дайте мне… Вы уже один раз заложили». Наступила неприятная пауза, после которой Рюмин вышел на связь и сообщил о принятом решении: отложить посадку на сутки, чтобы гарантированно попасть в штатный район приземления в Казахстане.
«Учтите - воды нет, есть нечего, АСУ нет», - предупредил Ляхов руководителя полета. На это Рюмин грубовато пошутил: «Ты жирненький и без еды обойдешься». В общем-то, в кабине был запас воды и продуктов на случай аварийной посадки, но космонавты решили не трогать НЗ именно поэтому - никто еще не знал, где они «упадут» на Землю.
«Учтите - воды нет, есть нечего, АСУ нет», - предупредил Ляхов руководителя полета. На это Рюмин грубовато пошутил: «Ты жирненький и без еды обойдешься». В общем-то, в кабине был запас воды и продуктов на случай аварийной посадки, но космонавты решили не трогать НЗ именно поэтому - никто еще не знал, где они «упадут» на Землю.
Космонавты оказались в нелегкой ситуации: без воды, без еды, а главное - без туалета… Да и кислорода оставалось не так уж много. Сутки прошли в мучительном ожидании, усугубленным жаждой и понятным дискомфортом. Космонавты сообразили воспользоваться пластиковыми пакетами, которые остались от спального комплекта Моманда. Впрочем, афганец решил потерпеть до приземления.
Афганский космонавт, хотя мало мог повлиять на происходящее, вел себя достойно и мужественно. Советскому командиру не в чем было его упрекнуть.
На следующий день, 7 сентября, третья попытка спуска на Землю наконец-то увенчалась успехом. Перед этим Ляхов сам проверил заложенные в бортовую ЭВМ данные по спуску, без обиняков сказав ЦУПу: «Я вам уже не верю!».
Спуск прошел нормально. Даже Ахад Моманд перенес его хорошо, заметив: «Разве это перегрузка?». У поверхности Земли сработали двигатели мягкой посадки. К приземлившемуся спускаемому аппарату поспешили спасатели из поисковой службы, помогли космонавтам выбраться. Так завершился этот, едва не ставший трагическим, космический полет.
Афганский космонавт, хотя мало мог повлиять на происходящее, вел себя достойно и мужественно. Советскому командиру не в чем было его упрекнуть.
На следующий день, 7 сентября, третья попытка спуска на Землю наконец-то увенчалась успехом. Перед этим Ляхов сам проверил заложенные в бортовую ЭВМ данные по спуску, без обиняков сказав ЦУПу: «Я вам уже не верю!».
Спуск прошел нормально. Даже Ахад Моманд перенес его хорошо, заметив: «Разве это перегрузка?». У поверхности Земли сработали двигатели мягкой посадки. К приземлившемуся спускаемому аппарату поспешили спасатели из поисковой службы, помогли космонавтам выбраться. Так завершился этот, едва не ставший трагическим, космический полет.
В.Ляхова и А.А. Моманда приветствуют жители Кабула.
.
После полета Абдул Ахад Моманд получил высшие советские и афганские награды: звания Героя Советского Союза, Героя Афганистана, медаль «Золотая Звезда» и афганский орден «Солнце Свободы». Он закончил в Москве Академию Генерального штаба, работал в афганском институте космических исследований, около полугода занимал пост заместителя министра гражданской авиации РА.
Но исторический процесс неумолим: советские войска покинули Афганистан, и после этого режим президента Наджибуллы продержался недолго.
Моджахеды пришли к власти, когда Моманд был в служебной командировке в Индии, где ему предстояло разобраться с жалобами относительно коррупции среди персонала афганской авиакомпании «Ариана». Возвращаться в Афганистан Моманд не рискнул: столь тесное сотрудничество с «советскими оккупантами» ему могли не простить. К тому же в освобожденной стране сразу же вспыхнула гражданская война. «Сам я из пуштунов, - объяснял Моманд свое незавидное положение, - которые сейчас воюют против моджахедов, сформировавших альянс с таджиками. Не будучи таджиком, я предпочел уехать».
.
После полета Абдул Ахад Моманд получил высшие советские и афганские награды: звания Героя Советского Союза, Героя Афганистана, медаль «Золотая Звезда» и афганский орден «Солнце Свободы». Он закончил в Москве Академию Генерального штаба, работал в афганском институте космических исследований, около полугода занимал пост заместителя министра гражданской авиации РА.
Но исторический процесс неумолим: советские войска покинули Афганистан, и после этого режим президента Наджибуллы продержался недолго.
Моджахеды пришли к власти, когда Моманд был в служебной командировке в Индии, где ему предстояло разобраться с жалобами относительно коррупции среди персонала афганской авиакомпании «Ариана». Возвращаться в Афганистан Моманд не рискнул: столь тесное сотрудничество с «советскими оккупантами» ему могли не простить. К тому же в освобожденной стране сразу же вспыхнула гражданская война. «Сам я из пуштунов, - объяснял Моманд свое незавидное положение, - которые сейчас воюют против моджахедов, сформировавших альянс с таджиками. Не будучи таджиком, я предпочел уехать».
Успев захватить с собой лишь небольшой чемодан с вещами, Моманд вместе с семьей был вынужден срочно бежать в другую страну. Он осел в Германии, в Штуттгарте, став политическим беженцем. Безо всякого злого умысла германские власти исказили написание его фамилии в документе, удостоверяющем личность - вместо «Mohmand» записали «Momand», а он не стал добиваться исправления этой ошибки. Не мог афганский космонавт поехать на родину и в период правления мрачного режима талибов - его жене пришлось бы расстаться с любимой профессией журналиста, а двум его дочерям не разрешили бы посещать школу.
Дублер афганского космонавта Мухаммед Дауран - таджик по происхождению - получил звание генерала и пост командующего ВВС в вооруженных силах моджахедов. В последнее время его можно было увидеть в телерепортажах из Афганистана, где шла война с талибами - генерал Дауран командовал Военно-воздушными силами Северного альянса.
В небольшой штуттгартской квартире Моманда лишь одна маленькая фотография на стене напоминает о его космическом подвиге. Скафандр, награды и сувениры, связанные с космосом, остались в Кабуле. Брат космонавта, оставшийся в Афганистане, сообщил ему по телефону, что все вещи хорошо спрятаны. Возможно теперь, после свержения режима «Талибана», первый афганский космонавт решится вернуться на свою истерзанную родину.
Дублер афганского космонавта Мухаммед Дауран - таджик по происхождению - получил звание генерала и пост командующего ВВС в вооруженных силах моджахедов. В последнее время его можно было увидеть в телерепортажах из Афганистана, где шла война с талибами - генерал Дауран командовал Военно-воздушными силами Северного альянса.
В небольшой штуттгартской квартире Моманда лишь одна маленькая фотография на стене напоминает о его космическом подвиге. Скафандр, награды и сувениры, связанные с космосом, остались в Кабуле. Брат космонавта, оставшийся в Афганистане, сообщил ему по телефону, что все вещи хорошо спрятаны. Возможно теперь, после свержения режима «Талибана», первый афганский космонавт решится вернуться на свою истерзанную родину.
Ссылки по теме:
- Судьба модели самолета Калинин К-7 может оказаться лучше, чем реального прототипа
- Прошлое, настоящее и будущее космической еды
- Через три года в космосе заработает первая гостиница
- В США испытали самый большой самолет в мире
- Космические корабли Джона Берки
Новости партнёров
реклама
Гордость и достаток.
Разве не так? )
Пусть даже не государство, а предприятие выскажет немного благодарности и уважения, это в любом случае и не только стимул, но и поздравления с новыми достижениями!
В старости - тем более...
Как там мост?
На сим удаляюсь я с Вами попрощаюсь,
Ведь в кулуары удаляюсь,
Храпеть как наглый бегемот...