17432
33
1
Знакомьтесь - Агафья Лыкова. Она в одиночестве проживает в Хакаской тайге в урочище реки Еринат. Её семья жила в полной изоляции от внешнего мира с 1937 года и старалась уберечь себя от отрицательного влияния внешней среды. Сегодня мы отправляемся в гости к Агафье Лыковой и посмотрим как ей живется .
Агафья единственная осталась в живых из большой семьи отшельников-староверов, найденных геологами в 1978 году в Западных Саянах.
Первоочередной целью полета в хакасскую тайгу было традиционное противопаводковое мероприятие - обследование снежных запасов в верховьях реки Абакан. У Агафьи Лыковой остановились ненадолго.
Вместе со специалистами МЧС летели врач и сотрудники заповедника "Хакасский", которые давно знакомы с Агафьей и активно ей помогают. В этот раз Агафье привезли продукты, а спасатели помогли по хозяйству: натаскали дров, воды и т.д.
В Арбатах мы сделали короткую остановку, к нам подсел еще один сотрудник заповедника. У него для Агафьи была посылка из Томска. Как бы не ругали Почту России, но посылки и письма, как видите, доходят даже в такие отдаленные места. Достаточно написать на посылке абаканский адрес дирекции заповедника "Хакасский", а в графе "получатель" - Агафье Лыковой (отшельница живет на одном из участков заповедника).
Большую часть пути наш полет проходил в ущелье, по которому течет река Абакан. Летишь, а с двух сторон горы, покрытые густым лесом. Кстати, снега в верховьях Абакана в этом году оказалось сравнительно немного.
Прилетели. Шасси вертолета ушли в глубокий рыхлый снег, и машина встала на брюхо. Первыми вышли сотрудники заповедника. Их Агафья хорошо знает, поэтому и к остальным гостям она отнеслась с доверием. Спасатели выгрузили из вертолета привезенные припасы и помогли сотрудникам заповедника перенести груз с берега до избушки, расположенной на высоком берегу. Затем взялись за дрова. Заготовленное топливо необходимо было из леса перенести к дому – пожилой женщине это уже не по силам.
Сосед Агафьи - Ерофей Седов. Его маленькая избушка находится примерно в пятидесяти метрах от дома Лыковой. Ерофей почти всю жизнь прожил в Абазе, работал геологом. Знаком с семьей Лыковых с 1979 года. Рассказывал, что в 1988 году даже помогал хоронить главу семьи - Карпа Лыкова. Уже в преклонном возрасте Ерофей лишился правой ноги, после этого в 1997 году он перебрался в тайгу и с тех пор живет по соседству с Агафьей.
У Ерофея есть сын, который живет в Таштаголе. Пару раз в год сын прилетает проведать отца на вертолете со специалистами, которые исследуют этот район после запусков "Протона" (заимка находится на территории, куда падают ступени ракет, запускаемых с Байконура).
Записка на входной двери с предупреждением для непрошенных гостей. Пишет и говорит Агафья на старославянском языке.
Пока спасатели помогали с дровами, Агафью осмотрел врач скорой помощи. От подробного обследования в Абакане она отказывается, оставляемые таблетки принимает неохотно - чаще лечится лекарственными травами.
Вокруг красота, тишина и чистейший воздух. Мир Агафьи Лыковой не более одного квадратного километра: с одной стороны бурная река Еринат, с другой - крутые горы и непроходимые леса, простирающиеся до самого горизонта. Лишь в северном направлении Агафья немного удаляется от своей избы и доходит до лугов, где она срезает траву и ветки для своих коз.
Я так и не понял, сколько на заимке собак. На цепи возле дома сидит Витюлька, но мне показалось, что чуть поодаль еще кто-то лает...
Зато кошек здесь штук двадцать. Они в тайге до того осмелели, что, по словам Ерофея, даже змей давят.
Кошки на заимке быстро плодятся и всем приезжающим обязательно предлагаются котята. В этот раз от "кошечки в заплаточках" мы отказались )
Агафья Карповна пожаловалась, что козы зимой не дают молока, а без молока ей плохо. Сотрудники заповедника тут же позвонили коллегам из Кемеровской области, которые тоже планируют посетить отшельницу в ближайшие дни, и попросили их наморозить цельного молока. Сухое молоко, сгущенку, и другие магазинные упакованные продукты таежница не принимает и не ест. Особенное ее пугает изображение штрих-кода.
Я ожидал увидеть на заимке много старинных и самодельных вещей, но меня ждало разочарование. Весь быт давным давно уже обустроен по-современному, утварь вся тоже цивилизованная - эмалированные ведра, кастрюли. У Агафьи в доме даже мясорубка есть, а на улице термометр весит. Единственное, что мне попалось на глаза из старых вещей (помимо икон) - берестяной туесок, лучковая пила и кованый топор.
Агафья Лыкова оказалась очень общительной женщиной, но при этом она ни разу не посмотрела прямо в объектив.
Добродушного Ерофея и строгую Агафью мало что связывает. Они здороваются друг с другом, но редко разговаривают. У них возник конфликт на почве религии, и Ерофей не готов следовать правилам Агафьи. Он сам верующий, но не понимает, что может иметь Бог против консервов в железных банках, почему пенопласт – дьявольский предмет и почему огонь в печке надо разжигать только лучиной, а не зажигалкой.
Памятное фото с сотрудниками заповедника, спасателями МЧС и экипажем вертолета. Агафья была очень благодарна нам за оказанную помощь и внимание.
В радиусе 250 километров здесь нет никого, кроме Ерофея и Агафьи. Никто из них не показался мне несчастным человеком.
Агафья Лыкова: "Я хочу здесь умереть. Куда мне идти? Я не знаю, сохранились ли где-нибудь еще в этом мире христиане. Скорее всего, много их не осталось".
Агафья Лыкова: "Я хочу здесь умереть. Куда мне идти? Я не знаю, сохранились ли где-нибудь еще в этом мире христиане. Скорее всего, много их не осталось".
Источник:
Ссылки по теме:
- Будни сибирского отшельника
- Как идиот на Север ездил
- Вокруг света за 11 лет
- Последние жители умирающей белорусской деревни
- Из того, что было: используем самые обычные предметы для решения бытовых проблем
Новости партнёров
реклама
после того как к ним корреспонденты как на работу ходить стали у неё вся семья померла
у нас же подругому нельзя, жили люди в своё удовольствие, так нет, нужно же в "грязных сапожищах влезть в их жизнь,потоптаться, сделать,блядь, туристический маршрут, всё обгадить и свалить" как это по нашему, по-российски
ну не можем мы без этого