11642
18
Сразу: это не миф. Это самая что ни на есть история, в которую влетели на своих машинах экипажи советских бомбардировщиков в небе над рекой Березиной в самом начале Великой Отечественной войны. Это легенда...
Наверное, из читающих многие помнят этот эпизод, который описал в своей книге (а потом и в фильме) «Живые и мертвые» Константин Симонов.
Когда главный герой Синцов едет к Бобруйску и узнает, что переправа через Березину занята, над ним пролетают три ТБ-3. Потом они бомбят переправу, слышны взрывы бомб, бомбардировщики летят назад, и их сбивают немецкие истребители.
Подобранный летчик, спасшийся с парашютом, гневно говорит о том, что их послали днем на бомбежку без сопровождения истребителей.
Эта история случилась 30 июня 1941 года. Вот только речь шла не о трех и даже не о шести ТБ-3. Все было намного трагичнее.
Когда главный герой Синцов едет к Бобруйску и узнает, что переправа через Березину занята, над ним пролетают три ТБ-3. Потом они бомбят переправу, слышны взрывы бомб, бомбардировщики летят назад, и их сбивают немецкие истребители.
Подобранный летчик, спасшийся с парашютом, гневно говорит о том, что их послали днем на бомбежку без сопровождения истребителей.
Эта история случилась 30 июня 1941 года. Вот только речь шла не о трех и даже не о шести ТБ-3. Все было намного трагичнее.
Константин Симонов, бывший свидетелем, не был специалистом. Фронтовому корреспонденту это простительно. Но он видел, что сбивали не только ТБ-3, но и самолеты других моделей. Летчики, которых подобрал грузовик, в котором ехал Симонов, были как раз из экипажа ДБ-3.
Просто писать о таком разгроме, какой устроили немцы в небе над Бобруйском, вряд ли бы поднялась рука даже у Симонова. Ведь в черный для бомбардировочной авиации день 30 июня в районе Березины были сбиты 52 экипажа дальних и тяжелых бомбардировщиков.
Это без учета потерянных фронтовых СБ, Як-4 и Су-2, которые тоже принимали участие в налетах на переправы.
Фактически были потеряны на 80% три полка бомбардировщиков. И тут возникает вопрос: кто виноват в происшедшем?
Просто писать о таком разгроме, какой устроили немцы в небе над Бобруйском, вряд ли бы поднялась рука даже у Симонова. Ведь в черный для бомбардировочной авиации день 30 июня в районе Березины были сбиты 52 экипажа дальних и тяжелых бомбардировщиков.
Это без учета потерянных фронтовых СБ, Як-4 и Су-2, которые тоже принимали участие в налетах на переправы.
Фактически были потеряны на 80% три полка бомбардировщиков. И тут возникает вопрос: кто виноват в происшедшем?
×
Вообще, у любого ЧП есть ФИО. Это аксиома, если только речь не заходит о природных явлениях.
Для начала о ТБ-3. Любому, даже не сильно сведущему в авиационных делах человеку ясно и понятно, что отправить эти машины бомбить днем и без прикрытия истребителей может только некомпетентный дурак или предатель.
А можно «или» убрать, потому что этот человек и был предателем по отношению к летчикам.
Представляю вам командира Западного фронта — Героя Советского Союза генерала армии Дмитрия Григорьевича Павлова.
22 июля 1941 года Военной коллегией Верховного суда СССР он был приговорён «за трусость, самовольное оставление стратегических пунктов без разрешения высшего командования, развал управления войсками, бездействие власти» к высшей мере наказания и расстрелян. Похоронен на подмосковном полигоне НКВД. В 1957 году посмертно реабилитирован и восстановлен в воинском звании.
Не стану комментировать эти подробности, дал только для понимания общей картины.
Именно командующий фронтом Павлов отдал (кстати, через голову командира 3-го авиакорпуса Скрипко и командира 52-й дальнебомбардировочной дивизии Тупикова) приказ командирам 3 дбап Зарянскому и 212 дбап Голованову нанести удары по переправам на реке Березине.
У комполка Зарянского уже был на руках план вылетов на бомбежку ночью, но Павлов отменил его своим приказом. Делать было нечего, и Зарянский отправил шесть самолетов ТБ-3 днем.
Для начала о ТБ-3. Любому, даже не сильно сведущему в авиационных делах человеку ясно и понятно, что отправить эти машины бомбить днем и без прикрытия истребителей может только некомпетентный дурак или предатель.
А можно «или» убрать, потому что этот человек и был предателем по отношению к летчикам.
Представляю вам командира Западного фронта — Героя Советского Союза генерала армии Дмитрия Григорьевича Павлова.
22 июля 1941 года Военной коллегией Верховного суда СССР он был приговорён «за трусость, самовольное оставление стратегических пунктов без разрешения высшего командования, развал управления войсками, бездействие власти» к высшей мере наказания и расстрелян. Похоронен на подмосковном полигоне НКВД. В 1957 году посмертно реабилитирован и восстановлен в воинском звании.
Не стану комментировать эти подробности, дал только для понимания общей картины.
Именно командующий фронтом Павлов отдал (кстати, через голову командира 3-го авиакорпуса Скрипко и командира 52-й дальнебомбардировочной дивизии Тупикова) приказ командирам 3 дбап Зарянскому и 212 дбап Голованову нанести удары по переправам на реке Березине.
У комполка Зарянского уже был на руках план вылетов на бомбежку ночью, но Павлов отменил его своим приказом. Делать было нечего, и Зарянский отправил шесть самолетов ТБ-3 днем.
Сразу возникает вопрос: почему не было истребительного прикрытия?
Три причины.
Первая. В войсках, а авиация тут не исключение, на шестой день войны царил полнейший бардак в плане управления. Телефонная связь постоянно нарушалась благодаря действиям и немецкой авиации, бомбившей аэродромы, и диверсионным группам, четко нарушавшим линии связи.
Вторая. Данный вылет не был согласован с командирами истребительных частей и соединений. Как в те дни командовали наши генералы, мы в целом имеем представление. «Любой ценой» и все в таком духе. Вполне возможно, генерал-танкист Павлов вообще не заморачивался с такими вопросами, как истребительное прикрытие для бомбардировщиков, поэтому истребительным командирам такой приказ могли и не отдать.
Третья. Даже если приказ и был отдан, надо чтобы еще у истребителей срочно нашлись в распоряжении заправленные, заряженные самолеты и летчики, готовые вылетать на сопровождение. Тоже сложный вопрос.
Так как 3-й дбап планировал вылет ночью, самолеты, понятное дело, были готовы. Как и экипажи.
Я не знаю, с каким камнем на сердце Зарянский отправлял свои экипажи днем, я не знаю, с какими мыслями летчики садились в кабины своих машин, но шесть ТБ-3 вылетели на цель.
Три причины.
Первая. В войсках, а авиация тут не исключение, на шестой день войны царил полнейший бардак в плане управления. Телефонная связь постоянно нарушалась благодаря действиям и немецкой авиации, бомбившей аэродромы, и диверсионным группам, четко нарушавшим линии связи.
Вторая. Данный вылет не был согласован с командирами истребительных частей и соединений. Как в те дни командовали наши генералы, мы в целом имеем представление. «Любой ценой» и все в таком духе. Вполне возможно, генерал-танкист Павлов вообще не заморачивался с такими вопросами, как истребительное прикрытие для бомбардировщиков, поэтому истребительным командирам такой приказ могли и не отдать.
Третья. Даже если приказ и был отдан, надо чтобы еще у истребителей срочно нашлись в распоряжении заправленные, заряженные самолеты и летчики, готовые вылетать на сопровождение. Тоже сложный вопрос.
Так как 3-й дбап планировал вылет ночью, самолеты, понятное дело, были готовы. Как и экипажи.
Я не знаю, с каким камнем на сердце Зарянский отправлял свои экипажи днем, я не знаю, с какими мыслями летчики садились в кабины своих машин, но шесть ТБ-3 вылетели на цель.
Необходимое отступление.
ТБ-3. Максимальная скорость с моторами М-17Ф на высоте 3000 м составляла 200 км/ч, у земли и того меньше – 170 км/ч. Максимальная скороподъемность – 75 метров в минуту. Вираж – 139 секунд.
ТБ-3. Максимальная скорость с моторами М-17Ф на высоте 3000 м составляла 200 км/ч, у земли и того меньше – 170 км/ч. Максимальная скороподъемность – 75 метров в минуту. Вираж – 139 секунд.
Вооружение. 8 пулеметов ДА калибром 7,62 мм. Спаренная открытая установка в носу, две перекатывающиеся с борта на борт турели «Тур-5» за задней кромкой крыла тоже со спаренными пулеметами ДА и две выдвижные башни Б-2 под крылом, в каждой из которых стояло по одному ДА на шкворне. На самолетах ранних выпусков во всех точках стояли одиночные ДА. Питание пулеметов из дисков по 63 патрона. Все спаренные установки имели запас по 24 диска, подкрыльные — по 14 дисков.
Понятно, что против обладавшего броней «Мессершмитта» с пушками и пулеметами с ленточным питанием это было как винтовка Мосина против MG-34.
ТБ-3 вылетели в 16:15 и к 18:00 доползли до переправы. Нанесли бомбовый удар, и тут вернулись немецкие истребители, которые двумя часами раньше растерзали ДБ-3 из состава 212 дбап, которые тоже бомбили без истребительного прикрытия.
Еще одно отступление.
ДБ-3. Максимальная скорость на высоте 439 км/ч, у земли 345 км/ч. Оборонительное вооружение – три пулемета ШКАС 7,62-мм.
Плюс 200 км/ч и ШКАСы вместо совершенно бесполезных трещоток Дегтярева. Но даже это не спасло экипажи, которые были сбиты «Мессершмиттами».
ДБ-3. Максимальная скорость на высоте 439 км/ч, у земли 345 км/ч. Оборонительное вооружение – три пулемета ШКАС 7,62-мм.
Плюс 200 км/ч и ШКАСы вместо совершенно бесполезных трещоток Дегтярева. Но даже это не спасло экипажи, которые были сбиты «Мессершмиттами».
А у ТБ-3 шансов не было вообще.
В вылете принимали участие шесть ТБ-3, которые вели экипажи:
— капитана Георгия Прыгунова;
— капитана Михаила Красиева;
— старшего лейтенанта Михаила Глаголева;
— старшего лейтенанта Тихона Пожидаева;
— лейтенанта Арсена Хачатурова;
— лейтенанта Александра Тырина.
Эти люди сделали все, что могли. Дошли до переправы. Несмотря на огонь ПВО, сделали ДВА захода на цель, сбрасывая бомбы. И пошли обратно. Именно на отходе их перехватили немецкие истребители.
Я уже дал картину, вам остается только прикинуть, что можно сделать стрелку с пулеметом Дегтярева и дисками против самолета, летящего со скоростью на 300 км/ч больше и стреляющему из двух MG-17, в ленте каждого из которых 1000 патронов. И перезаряжать не надо. Про MG-FF даже не говорю.
За 4 минуты было подожжено четыре из шести ТБ-3. Корабли Пожидаева, Тырина и Хачатурова были сбиты, часть экипажей спаслась на парашютах. Прыгунов смог довести ТБ-3 до территории, где находились советские войска, после чего пошел на вынужденную посадку. ТБ-3 Красиева получил многочисленные повреждения, но до своего аэродрома дотянул, а ТБ-3 Глаголева повреждений не получил и спокойно сел на своем аэродроме. Повезло.
В вылете принимали участие шесть ТБ-3, которые вели экипажи:
— капитана Георгия Прыгунова;
— капитана Михаила Красиева;
— старшего лейтенанта Михаила Глаголева;
— старшего лейтенанта Тихона Пожидаева;
— лейтенанта Арсена Хачатурова;
— лейтенанта Александра Тырина.
Эти люди сделали все, что могли. Дошли до переправы. Несмотря на огонь ПВО, сделали ДВА захода на цель, сбрасывая бомбы. И пошли обратно. Именно на отходе их перехватили немецкие истребители.
Я уже дал картину, вам остается только прикинуть, что можно сделать стрелку с пулеметом Дегтярева и дисками против самолета, летящего со скоростью на 300 км/ч больше и стреляющему из двух MG-17, в ленте каждого из которых 1000 патронов. И перезаряжать не надо. Про MG-FF даже не говорю.
За 4 минуты было подожжено четыре из шести ТБ-3. Корабли Пожидаева, Тырина и Хачатурова были сбиты, часть экипажей спаслась на парашютах. Прыгунов смог довести ТБ-3 до территории, где находились советские войска, после чего пошел на вынужденную посадку. ТБ-3 Красиева получил многочисленные повреждения, но до своего аэродрома дотянул, а ТБ-3 Глаголева повреждений не получил и спокойно сел на своем аэродроме. Повезло.
Однако не стоит считать, что такой бардак царил повсеместно. Нет, наоборот. Там, где большие начальники не лезли со своими некомпетентными приказами, все бывало совершенно по-другому. Да, местами потери были огромные. Но большая их часть была связана с тем, что людей и технику бросали в бой бездумно, на откровенную погибель. Если же использование происходило с умом, то таких катастрофических потерь не было.
Пример – боевой рапорт командира 3 тбап от 1.07.1941. В нем сообщается, что всего в ночь с 30.06 по 01.07 было произведено 55 самолето-вылетов силами 29 ТБ-3 полка. 23 самолета вернулись на свой аэродром, 4 – сбиты, 2 – сели на вынужденную посадку. То есть те, кого использовали грамотно, таких потерь не несли. Ночью тихоходные ТБ-3 оказались вполне пригодны для работы.
Но 30 июня 1941 года в небе Западного фронта творилось нечто непонятное и трагичное. Кроме уже упомянутых 212 и 3 тяжелобомбардировочных полков, в воздушную мясорубку была еще брошена авиация Балтийского флота.
Пример – боевой рапорт командира 3 тбап от 1.07.1941. В нем сообщается, что всего в ночь с 30.06 по 01.07 было произведено 55 самолето-вылетов силами 29 ТБ-3 полка. 23 самолета вернулись на свой аэродром, 4 – сбиты, 2 – сели на вынужденную посадку. То есть те, кого использовали грамотно, таких потерь не несли. Ночью тихоходные ТБ-3 оказались вполне пригодны для работы.
Но 30 июня 1941 года в небе Западного фронта творилось нечто непонятное и трагичное. Кроме уже упомянутых 212 и 3 тяжелобомбардировочных полков, в воздушную мясорубку была еще брошена авиация Балтийского флота.
Снова пришла пора показать следующего «героя».
Командующий Балтийским флотом адмирал Владимир Филиппович Трибуц. Репрессиям не подвергался, дожил до старости, в целом жизнь удалась.
Но 30 июня недрогнувшей рукой адмирал Трибуц отправил в район Двинска/Даугавпилса (330 км к северу от Бобруйска) сразу три полка морской авиации:
— 1-й минно-торпедный авиаполк;
— 57-й бомбардировочный авиаполк;
— 73 бомбардировочный авиаполк.
Экипажи этих полков должны были разбомбить два моста через реку Западная Двина, захваченные оперативным господином Манштейном. Кто в штабе флота вспомнил про почти не понесшие потерь морские полки, которые занимались постановкой мин, сейчас сказать невозможно. Но шоу началось. Трибуц отдал приказ.
Сложилась весьма интересная ситуация: штаб ВВС КБФ находился в Таллине, 73-й бап в Пярну, 57-й бап, 1 мтап и штаб 8-й бригады, в которую входили все эти полки – под Ленинградом.
У штаба бригады имелась телефонная связь с 73-м полком, а с 1-м и 57-м – не было никакой. Не было связи даже между штабом ВВС КБФ и командованием 8-й морской авиабригады. Согласно воспоминаниям, приказы из штаба ВВС передавали туда, где их могли принять (например, в штаб 61-й авиабригады), а оттуда их посыльным передавали уже в 8-ю авиабригаду.
И вполне ожидаемо вместо скоординированного удара силами 100 с лишним бомбардировщиков получились отдельные удары трех полков. Которые вполне ожидаемо немецкие истребители били, как хотели.
Самое неприятное то, что бомбардировщики снова летели без сопровождения. Да, истребители КБФ не могли обеспечить прикрытие по дальности действия, но в районе Даугавпилса действовала истребительная авиация Западного фронта. Однако, по имеющимся сведениям, вопрос об истребительном прикрытии вообще не поднимался.
В результате бомбардировщики были брошены на цели, расположенные на разном расстоянии от аэродромов базирования авиаполков: 300 км для 73-го полка и около 450 км для 1-го и 57-го полков.
Командующий Балтийским флотом адмирал Владимир Филиппович Трибуц. Репрессиям не подвергался, дожил до старости, в целом жизнь удалась.
Но 30 июня недрогнувшей рукой адмирал Трибуц отправил в район Двинска/Даугавпилса (330 км к северу от Бобруйска) сразу три полка морской авиации:
— 1-й минно-торпедный авиаполк;
— 57-й бомбардировочный авиаполк;
— 73 бомбардировочный авиаполк.
Экипажи этих полков должны были разбомбить два моста через реку Западная Двина, захваченные оперативным господином Манштейном. Кто в штабе флота вспомнил про почти не понесшие потерь морские полки, которые занимались постановкой мин, сейчас сказать невозможно. Но шоу началось. Трибуц отдал приказ.
Сложилась весьма интересная ситуация: штаб ВВС КБФ находился в Таллине, 73-й бап в Пярну, 57-й бап, 1 мтап и штаб 8-й бригады, в которую входили все эти полки – под Ленинградом.
У штаба бригады имелась телефонная связь с 73-м полком, а с 1-м и 57-м – не было никакой. Не было связи даже между штабом ВВС КБФ и командованием 8-й морской авиабригады. Согласно воспоминаниям, приказы из штаба ВВС передавали туда, где их могли принять (например, в штаб 61-й авиабригады), а оттуда их посыльным передавали уже в 8-ю авиабригаду.
И вполне ожидаемо вместо скоординированного удара силами 100 с лишним бомбардировщиков получились отдельные удары трех полков. Которые вполне ожидаемо немецкие истребители били, как хотели.
Самое неприятное то, что бомбардировщики снова летели без сопровождения. Да, истребители КБФ не могли обеспечить прикрытие по дальности действия, но в районе Даугавпилса действовала истребительная авиация Западного фронта. Однако, по имеющимся сведениям, вопрос об истребительном прикрытии вообще не поднимался.
В результате бомбардировщики были брошены на цели, расположенные на разном расстоянии от аэродромов базирования авиаполков: 300 км для 73-го полка и около 450 км для 1-го и 57-го полков.
Итак, экипажи морских полков полетели бомбить мосты на Западной Двине без прикрытия, разрозненными силами отдельных эскадрилий.
Великолепная организация привела сами понимаете к какому результату.
Была проведена разведка и по ее результатам на цель рано утром 30 июня пошли самолеты 73-го полка. Первыми к цели вышли 6 бомбардировщиков СБ, из которых немцы сбили 5. Это произошло около 8:30 утра.
Примерно в то же время в бой пошли экипажи 57-го авиаполка. Начали два ДБ-3, которые провели разведку обстановки у мостов, сбросили бомбы и передали информацию по радио.
Правда, радиограммы никто не принял, и 15 бомбардировщиков ДБ-3 и ДБ-3Ф вылетели на задание. Командовали группами капитаны Хроленко и Чемоданов.
Одновременно с ними в район подошли две группы СБ из 73-го полка. Это были 5 машин, которые вел старший лейтенант Косов, и 6 машин капитана Иванова. Косов действовал очень аккуратно и привел все машины обратно без потерь.
Дальше немцы подняли в воздух все истребители, которые могли, и в небе над Двинском оказалось около 30 «Мессершмиттов».
Из 9-ти ДБ-3Ф группы капитана Хроленко 4 машины были сбиты, а остальные повреждены. Уцелевшим удалось скрыться в облаках.
Группа бомбардировщиков СБ 73-го полка под командованием капитана Иванова из 6 машин потеряла 4.
Один из экипажей этой группы, самолет младшего лейтенанта Петра Павловича Пономарева, после того как был подбит, повторил подвиг Гастелло, совершив огненный таран немецких войск на шоссе. Очень долго экипаж числился пропавшим без вести и не награжден по сей день.
Сегодня, когда судьба экипажа младшего лейтенанта Пономарева установлена, вполне резонно было бы отметить подвиг героев. Пусть и через 80 лет.
Великолепная организация привела сами понимаете к какому результату.
Была проведена разведка и по ее результатам на цель рано утром 30 июня пошли самолеты 73-го полка. Первыми к цели вышли 6 бомбардировщиков СБ, из которых немцы сбили 5. Это произошло около 8:30 утра.
Примерно в то же время в бой пошли экипажи 57-го авиаполка. Начали два ДБ-3, которые провели разведку обстановки у мостов, сбросили бомбы и передали информацию по радио.
Правда, радиограммы никто не принял, и 15 бомбардировщиков ДБ-3 и ДБ-3Ф вылетели на задание. Командовали группами капитаны Хроленко и Чемоданов.
Одновременно с ними в район подошли две группы СБ из 73-го полка. Это были 5 машин, которые вел старший лейтенант Косов, и 6 машин капитана Иванова. Косов действовал очень аккуратно и привел все машины обратно без потерь.
Дальше немцы подняли в воздух все истребители, которые могли, и в небе над Двинском оказалось около 30 «Мессершмиттов».
Из 9-ти ДБ-3Ф группы капитана Хроленко 4 машины были сбиты, а остальные повреждены. Уцелевшим удалось скрыться в облаках.
Группа бомбардировщиков СБ 73-го полка под командованием капитана Иванова из 6 машин потеряла 4.
Один из экипажей этой группы, самолет младшего лейтенанта Петра Павловича Пономарева, после того как был подбит, повторил подвиг Гастелло, совершив огненный таран немецких войск на шоссе. Очень долго экипаж числился пропавшим без вести и не награжден по сей день.
Сегодня, когда судьба экипажа младшего лейтенанта Пономарева установлена, вполне резонно было бы отметить подвиг героев. Пусть и через 80 лет.
Полдень.
К переправам подошла группа из 8 Ар-2 капитана Сыромятникова из 73-го полка. Самолеты отработали с высоты 1400 метров, но отработали неточно из-за приличной высоты. Немцы не заметили этой группы, и она благополучно ушла на аэродром.
Зато два СБ все того же 73 полка через полчаса после атаки Ар-2 были обнаружены, и самолеты были сбиты.
К 13 часам к целям подошли взлетевшие около 11:00 с аэродромов под Ленинградом самолеты 1-го мтап. ДБ-3 и ДБ-3Ф этого полка шли в строю эскадрилий, причем перед вылетом флагштурман 8-й авиабригады капитан Ермолаев заявил летчикам, что истребителей немцев над целью нет. В общем, Ермолаев соврал. Истребители противника над Двинском были и ждали очередную волну советских бомбардировщиков.
1-й минно-торпедоносный авиаполк вылетел четырьмя группами:
— 6 ДБ-3 капитана Гречишникова;
— 9 ДБ-3A капитана Челнокова;
— 9 ДБ-3Ф капитана Плоткина;
— 8 ДБ-3Ф капитана Давыдова вылетела с опозданием на полчаса.
Подойдя к цели, наши летчики обнаружили, что немцы их ждут. В воздухе началось форменное сражение, в результате которого из 6 самолетов группы капитана Гречишникова были сбиты 4, из 9 самолетов капитана Челнокова сбиты 4 машины, из 9 самолетов капитана Плоткина – 6.
Итого – 14 из 24.
Нельзя сказать, что наши бомбардировщики играли роль пополнения счетов асов люфтваффе. Пять «Мессершмиттов» из 30 в небе над Двинском были сбиты нашими экипажами.
К переправам подошла группа из 8 Ар-2 капитана Сыромятникова из 73-го полка. Самолеты отработали с высоты 1400 метров, но отработали неточно из-за приличной высоты. Немцы не заметили этой группы, и она благополучно ушла на аэродром.
Зато два СБ все того же 73 полка через полчаса после атаки Ар-2 были обнаружены, и самолеты были сбиты.
К 13 часам к целям подошли взлетевшие около 11:00 с аэродромов под Ленинградом самолеты 1-го мтап. ДБ-3 и ДБ-3Ф этого полка шли в строю эскадрилий, причем перед вылетом флагштурман 8-й авиабригады капитан Ермолаев заявил летчикам, что истребителей немцев над целью нет. В общем, Ермолаев соврал. Истребители противника над Двинском были и ждали очередную волну советских бомбардировщиков.
1-й минно-торпедоносный авиаполк вылетел четырьмя группами:
— 6 ДБ-3 капитана Гречишникова;
— 9 ДБ-3A капитана Челнокова;
— 9 ДБ-3Ф капитана Плоткина;
— 8 ДБ-3Ф капитана Давыдова вылетела с опозданием на полчаса.
Подойдя к цели, наши летчики обнаружили, что немцы их ждут. В воздухе началось форменное сражение, в результате которого из 6 самолетов группы капитана Гречишникова были сбиты 4, из 9 самолетов капитана Челнокова сбиты 4 машины, из 9 самолетов капитана Плоткина – 6.
Итого – 14 из 24.
Нельзя сказать, что наши бомбардировщики играли роль пополнения счетов асов люфтваффе. Пять «Мессершмиттов» из 30 в небе над Двинском были сбиты нашими экипажами.
Во время этих боев произошел уникальный случай в истории авиации. Экипаж младшего лейтенанта Петра Степановича Игашова совершил двойной таран. Во-первых, есть свидетельства, что один из пяти сбитых в тот истребителей противника был подбит стрелком этого экипажа.
Потом загоревшийся ДБ-3Ф Игашова таранил немецкий истребитель, набиравший высоту и оказавшийся перед носом поврежденного бомбардировщика. После этого самолет перешел в пикирование и врезался в гущу немецких войск, совершив еще и «огненный» таран.
Ни один из четырех членов экипажа не выпрыгнул. Решили идти вместе с командиром до конца.
Печально, но если капитан Гастелло получил посмертно звание Героя Советского Союза, то экипаж младшего лейтенанта Игашова был забыт на долгие 25 лет. И только в 1965 году, накануне празднования 20-летия Победы, было проведено награждение командира экипажа младшего лейтенанта Петра Степановича Игашова, штурмана младшего лейтенанта Дмитрия Григорьевича Парфенова, стрелка-радиста младшего лейтенанта Александра Митрофановича Хохлачева, стрелка краснофлотца Василия Логиновича Новикова орденами Отечественной Войны I степени посмертно.
Справедливость восторжествовала в 1995 году, когда экипаж был посмертно удостоен звания Героев России.
Командир экипажа Петр Игашов во время этого тарана остался жив. Он был захвачен немцами и затем, в октябре 1941 года, расстрелян гестаповцами.
Потом загоревшийся ДБ-3Ф Игашова таранил немецкий истребитель, набиравший высоту и оказавшийся перед носом поврежденного бомбардировщика. После этого самолет перешел в пикирование и врезался в гущу немецких войск, совершив еще и «огненный» таран.
Ни один из четырех членов экипажа не выпрыгнул. Решили идти вместе с командиром до конца.
Печально, но если капитан Гастелло получил посмертно звание Героя Советского Союза, то экипаж младшего лейтенанта Игашова был забыт на долгие 25 лет. И только в 1965 году, накануне празднования 20-летия Победы, было проведено награждение командира экипажа младшего лейтенанта Петра Степановича Игашова, штурмана младшего лейтенанта Дмитрия Григорьевича Парфенова, стрелка-радиста младшего лейтенанта Александра Митрофановича Хохлачева, стрелка краснофлотца Василия Логиновича Новикова орденами Отечественной Войны I степени посмертно.
Справедливость восторжествовала в 1995 году, когда экипаж был посмертно удостоен звания Героев России.
Командир экипажа Петр Игашов во время этого тарана остался жив. Он был захвачен немцами и затем, в октябре 1941 года, расстрелян гестаповцами.
Последней группе бомбардировщиков капитана Давыдова повезло. Выработав горючее, истребители начали возвращаться на аэродромы, поэтому группа потеряла только один самолет.
Чего не смогли сделать немцы, запросто решили доделать наши. И в штабах было принято гениальное решение: «Можем повторить». И уцелевшие экипажи получили приказ вылетать еще раз…
Правда, реально это сделать было некому. Возвращающиеся самолеты находились в таком состоянии в основном своем большинстве, что ни о каком повторном вылете речи даже не могло идти.
Второй раз слетали Ар-2 капитана Сыромятникова из 73-го полка, без потерь отбомбившиеся в первый раз. Вторую бомбежку они совершили около 19:30 силами семи самолетов и опять не потеряли НИ ОДНОЙ машины. Эта эскадрилья оказалась ЕДИНСТВЕННОЙ, не потерявшей в тот черный день ни одного экипажа.
Чего не смогли сделать немцы, запросто решили доделать наши. И в штабах было принято гениальное решение: «Можем повторить». И уцелевшие экипажи получили приказ вылетать еще раз…
Правда, реально это сделать было некому. Возвращающиеся самолеты находились в таком состоянии в основном своем большинстве, что ни о каком повторном вылете речи даже не могло идти.
Второй раз слетали Ар-2 капитана Сыромятникова из 73-го полка, без потерь отбомбившиеся в первый раз. Вторую бомбежку они совершили около 19:30 силами семи самолетов и опять не потеряли НИ ОДНОЙ машины. Эта эскадрилья оказалась ЕДИНСТВЕННОЙ, не потерявшей в тот черный день ни одного экипажа.
Но до рейда Сыромятникова 57-й бап отправил на Двинск летавшие утром на другие задачи 8 самолетов СБ под командованием капитана Рубцова и 6 ДБ-3Ф капитана Ефремова.
Фактически это было всё, что три полка смогли наскрести после первого рейда. И на Двинск эти экипажи не летали.
Капитан Рубцов задание провалил. Группа потеряла ориентиры и рассеялась. Два самолета сели в Старой Руссе, шесть дошли до цели, где попали под огонь ПВО. Назад не вернулся ни один самолет. Одна машина с поврежденным мотором села на вынужденную, пять были сбиты над целью.
Капитан Ефремов, подойдя к цели последним, совершил чудо. Он отвернул на восток и зашел оттуда, откуда его немцы не ожидали. Немцы смогли сбить только один самолет из шести. Остальные смогли успешно отбомбиться и вернуться обратно.
В итоге переправа была разрушена. На целых три дня. После чего немцы подтянули инженерные части и восстановили ее.
Бомбардировщики Балтийского флота потеряли 34 машины сбитыми, а все вернувшиеся находились в разной степени повреждения. Фактически к концу дня 30 июня все три бомбардировочных полка ПЕРЕСТАЛИ СУЩЕСТВОВАТЬ. Плюс два тяжелых бомбардировочных полка под Бобруйском.
Летать дальше было не на чем. Некоторая часть самолетов подлежала восстановлению, но основная проблема заключалась в том, что были потеряны опытные экипажи.
73-й полк отвели на переоснащение Пе-2, 57-й полк переоснастили на Ил-2.
1 мтап доукомплектовали ДБ-3Ф, оставшимися на лету. Командиром назначили Евгения Преображенского. Под его командованием с острова Сааремаа в ночь с 7 на 8 августа 1941 года 15 ДБ-3Ф во главе с Преображенским взлетят и будут бомбить Берлин.
15 экипажей – это все, что смогли наскрести после двинской мясорубки. Непростая задача: взлететь ночью, долететь до Берлина и вернуться обратно. Пусть теперь, после прочтения этого материала, никого не удивляет этот момент. Лететь было некому. И все благодаря откровенной недальновидности и непрофессионализму наших генералов и адмиралов.
Не всегда приятно читать такие материалы. Не очень приятно писать. Но это – наша история. Такая, какая она есть.
Фактически это было всё, что три полка смогли наскрести после первого рейда. И на Двинск эти экипажи не летали.
Капитан Рубцов задание провалил. Группа потеряла ориентиры и рассеялась. Два самолета сели в Старой Руссе, шесть дошли до цели, где попали под огонь ПВО. Назад не вернулся ни один самолет. Одна машина с поврежденным мотором села на вынужденную, пять были сбиты над целью.
Капитан Ефремов, подойдя к цели последним, совершил чудо. Он отвернул на восток и зашел оттуда, откуда его немцы не ожидали. Немцы смогли сбить только один самолет из шести. Остальные смогли успешно отбомбиться и вернуться обратно.
В итоге переправа была разрушена. На целых три дня. После чего немцы подтянули инженерные части и восстановили ее.
Бомбардировщики Балтийского флота потеряли 34 машины сбитыми, а все вернувшиеся находились в разной степени повреждения. Фактически к концу дня 30 июня все три бомбардировочных полка ПЕРЕСТАЛИ СУЩЕСТВОВАТЬ. Плюс два тяжелых бомбардировочных полка под Бобруйском.
Летать дальше было не на чем. Некоторая часть самолетов подлежала восстановлению, но основная проблема заключалась в том, что были потеряны опытные экипажи.
73-й полк отвели на переоснащение Пе-2, 57-й полк переоснастили на Ил-2.
1 мтап доукомплектовали ДБ-3Ф, оставшимися на лету. Командиром назначили Евгения Преображенского. Под его командованием с острова Сааремаа в ночь с 7 на 8 августа 1941 года 15 ДБ-3Ф во главе с Преображенским взлетят и будут бомбить Берлин.
15 экипажей – это все, что смогли наскрести после двинской мясорубки. Непростая задача: взлететь ночью, долететь до Берлина и вернуться обратно. Пусть теперь, после прочтения этого материала, никого не удивляет этот момент. Лететь было некому. И все благодаря откровенной недальновидности и непрофессионализму наших генералов и адмиралов.
Не всегда приятно читать такие материалы. Не очень приятно писать. Но это – наша история. Такая, какая она есть.
Источник:
Ссылки по теме:
- На 94-м году жизни ветеран Великой Отечественной впервые прыгнула с парашютом
- Нюрнбергский процесс: 30 исторических фото фашистской верхушки
- Какой урок преподал вермахту "генерал Мороз"
- Как за последний месяц сократилось авиасообщение в мире
- В Новороссийске найден фашистский бункер
Новости партнёров
реклама
Ее задача взлететь, сблизиться, расстрелять боезапас и как-то спустится, время работы двигателя-1 минута (!). Причем нельзя включать-выключать, это ракетнай движок, одноразовый. Немцы строили Комету с крайне сложным ядовитым топливом, та могла работать уже несколько минут.
Т.е это были чистой воды эксперименты, практической пользы было ноль и ветка была тупиковой.
А Таубин разрабатывал 23мм авиационную пушку. Из-за нее и пострадал- не смог довести до ума.
После его смерти ее довели (НС-23) и она по-моему до сих пор слегка измененная в армиях многих стран достойно служит. Причем, вроде бы проблема отдачи была в доработке патрона. Такие дела.
применялись новые марки стали, итд.
Есть статитистика кол-ва зис-2 и их настрела, например, на 45-й год, можно подсчитать, сколько они произвели выстрелов, чтоб убедиться, что проблему решили. Да и поставки по всему миру потом практиковали.
*************
По авиапушке 23-мм, по шваку.
Швак 20-мм это отличная пушка, я скажу. Например, немецкая mg ff на Эмилях(bf109E)была гораздо хуже, на уровне был MG 151/20. Последняя, как и швак простояла на самолетах до конца войны-так в чем проблема?
23-мм шли не на замену швакам, а на их дополнение. У 23-мм снаряда масса взрывчатки в 2 раза выше, чем у 20. На истребители 23-мм практически не ставили, слишком тяжелая.
Хотели ставить на штурмовики. В 1941-м было 1500 илов. И что, ну была бы 23-мм пушка, изменилось бы что-то? Нет.
Просто достаточно посмотреть, сколько вылетов в день делала штурмовая эскадрилья РККА (от 0.5 до 1-2) и немецкая на Ju-87 (5-10).
Советская авиация до уровня немецкой поднялась лишь в 1944года. И это не сколько качественное отставание техники, сколько остутствие квалифицированных летных кадров.
Мало опытных летчиков, устаревшая тактика и организация, дефицит средств связи. Все это понемногу набрали лишь к 1944, когда уровень люфтваффе в свою очередь снизился за счет ограниченности кадров. К тому времени Нудельман дорабатывает пушку Таубина, и в 44-м начинается выпуск НС-23, которую из-за ее удачной конструкции строят до середины 60-х.
Конструктор талантливый, у него много было идей по автоматическим пушкам и гранатометам, но не было покровителя, не было расположения вождя, не справился с доработкой в срок- отправь инженером в КБ конкурента, уничтожать физически это край. Это единичные кадры, такое только СССР "мог" позволить.
Жалко ДБА? Павлов плохой? Трибуц плохой? А давайте посмотрим на обстановку на фронтах не в рамках пяти полков бомбардировщиков, а в целом по фронтам!
Автор думает, что Павлов настолько туп, что не знал, что будет с тихоходным бомбардировщиками днём без прикрытия истребителей? Да знал, конечно! Вот только выхода у него не было! Или их потерять или фронт потерять.
Считаю данный пост очередной попыткой либероты очернить нашу историю и подвиг нашего народа!
Пс: советские военачальники начального периода ВОВ далеко не ангелы и совершали ошибки, но очень часто у них просто не было вариантов.
При этом надо участь, что истребители базировались на прифронтовых аэродромах, и эти аэродромы подвергались бомбардировкам. Бомбардировщики базировались вдали от фронта.
"В 03:00 утра 22 июня 1941 аэродромы фронта были внезапно атакованы германской авиацией. Высотные бомбардировщики He-111 нанесли массированный удар кассетными бомбами по выстроенным крыло к крылу самолётам ВВС. На стоянках были уничтожены сотни истребителей. Второй удар нанесли пикировщики Ju-87 и Ju-88 совместно с тяжёлыми истребителями Me-110. Некоторые аэродромы, расположенные вблизи границы, к середине дня были захвачены наступающими наземными войсками противника.
Историки обращают внимание на несовершенство организационной структуры советской авиации, а именно на то обстоятельство, что командующему ВВС фронта подчинялись лишь некоторые соединения: 12-я, 13-я бомбардировочные авиадивизии, 3-й авиакорпус дальней авиации и 43-я истребительная авиадивизия. 9, 10 и 11-я смешанные авиадивизии были подчинены командующим армиями. При этом 43-я иад базировалась в районе Орши и участвовать в боях на границе не могла. Поэтому для ответного удара Копец мог использовать только бомбардировщики СБ и ДБ-3, причём БЕЗ истребительного прикрытия.
В середине дня генерал Копец ввёл в бой бомбардировщики из 12-й и 13-й авиадивизий, и 3-й дальнебомбардировочный корпус. Ответные удары были нацелены на известные аэродромы противника, переправы через Буг и колонны механизированных частей. Не имевшие прикрытия бомбардировщики понесли тяжелые потери. Так 13-я авиадивизия потеряла в течение дня 64 бомбардировщика СБ.
Общие потери ВВС Западного фронта 22 июня составили 738 самолётов, в том числе 528 было потеряно на земле.
Совершив облёт разрушенных аэродромов и узнав о масштабах потерь, И. И. Копец застрелился в своём служебном кабинете около 18:00 в тот же день"
И тем не менее, переправы надо было как-то разрушить, чтоб максимально замедлить наступление врага, и дать время советским частям, организоваться и контр атаковать. Медлить с переправами нельзя ещё по одной причине, если днём там ещё на охранении стоят лёгкие мелкокалиберные системы ПВО, то к вечеру уже будут подтянуты знаменитые Флак 88, и уже шансов разбомбить переправу не будет, даже с истребительным прикрытием.
Поэтому и бросали в бой то что есть, чтоб хоть как-то выиграть время, эвакуировать составы с топливом, склады с боеприпасами, вытащить людей, навести порядок, подготовить новые оборонительные рубежи провести мобилизацию, перенести производство в тыл. И от части благодаря таким действиям, и несомненному героизму людей - еле-еле, удалось остановить врага под Москвой.
Садись, автор, два. Больше не пиши таких глупостей, что какой-то конкретный генерал-людоед, так людей не любил что отправлял на убой. По меньше фильмы Михалкова смотри.
В 1957 году посмертно реабилитирован и восстановлен в воинском звании.
Называть Павлова власовцем-все равно, что называть его дудаевцем
В конце перечня перечисленных поимённо членов экипажа Гастелло приписка: «Один человек из этого экипажа выпрыгнул с парашютом, кто неизвестно». В то же время не ясно, откуда появилась данная информация, ведь в рапорте Воробьёва и Рыбаса этот момент не отражён, а жители села Мацки к тому времени были уже на оккупированной территории. Конструктивной особенностью бомбардировщика ДБ-3ф является то, что с крыла прыгать может только пилот.
Павлов сменил на посту командующего КБВО наиболее уважаемого и компетентного командующего - Уборевича. Будущие маршалы Победы называли именно Уборевича своим учителем и наиболее талантливым командиром. А вместо него назначили действительно легендарного героя Испанской войны, но не имеющего требуемой квалификации Павлова...
О флоте. Были репрессированы оба Флагмана флота 1 ранга (из двух, по состоянию на конец 36го года), оба Флагмана флота 2 ранга (из двух), 5 из 6 Флагманов 1 ранга (6-й, Векман, тоже был арестован, отсидел 2 года, но его не расстреляли, отправив работать в Гидрографическое управление). А их места заняли такие как Трибуц, совершившие моментальный карьерный взлет из капитанов эсминца в адмиралы.
Оставшиеся в живых новые командующие в конце концов воевать научились, и через год-два на самом деле начали громить фашистов. Но в июне 41го у них никакого опыта не было.
Что собственно должен был сделать Павлов, узнав, что стратегические мосты захвачены? Сказать "ну и хрен с ними с войсками попавшими в окружение, пусть сдаются врагу, а мы а АДД побережем"? Если мосты захвачены то их надо либо отбить, либо уничтожить как можно быстрее иначе писец придет не только бомбардировочной авиации, но и всему фронту в целом. И если это произошло днем, то бомбить мосты надо днем, тем более пока их вообще видно. Ночью уже поздно, да и шансов на то бомбардировщики вообще куда-то долетят и
успешно отбомбятся не так уж много. Вообще мост разрушить авиаударом - это весьма нетривиальная задача, это только в играх легко. Например пока немцы уничтожали всеми силами мост в Ремагене через него переправилось 5 дивизий. И уничтожался он всеми средствами - от водолазов до ФАУ-2 и реактивных бомбардировщиков.
Да, это осознанная жертва. На войне это бывает сплошь и рядом... Так что предлагает товарищ Скоморохов? В случае войны распустить войска по домам дабы избежать излишних жертв?
"Понятно, что против обладавшего броней «Мессершмитта» с пушками и пулеметами с ленточным питанием это было как винтовка Мосина против MG-34."
Где у Bf-109 автор увидел броню (кроме бронеспинки пилота)? Кстати, калибр у немецкого авиационного Mg-17 тоже, внезапно, винтовочный.
"А можно «или» убрать, потому что этот человек и был предателем по отношению к летчикам. Представляю вам командира Западного фронта Героя Советского Союза генерала армии Дмитрия Григорьевича Павлова."
Ни один суд Павлова предателем так и не признал. Но автору, конечно виднее... Он сам видимо все материалы его дела изучил после получения судейской квалификации.
это только по памяти.